Тот самый Владимирский централ

Среди историков бытует горькая шутка: подлинное прошлое страны нужно изучать по биографиям её заключённых. Владимирский централ хранит память о многих из них. За более чем 230 лет существования «казённого дома» здесь содержались не только воры и убийцы, но и осуждённые революционеры, политики, литераторы, артисты. С каменными стенами первой в России каторжной тюрьмы, названной централом, связаны многие секреты и легенды, которые неотделимы от событий своей эпохи.

Человеколюбивое клеймо

Владимирский централ получил такое название в 1906 году, когда в России после революционных событий появились центральные пересыльные тюрьмы. Но история данного учреждения началась гораздо раньше. С XVI века через город Владимир проходил путь, по которому каторжников, закованных в кандалы, пешим ходом гнали из Москвы в Сибирь. В 1783 году императрица Екатерина II подписала указ о строительстве рабочего дома для арестантов, уличённых в краже, грабеже и мошенничестве, — их можно было не отправлять на сибирскую каторгу. Учреждение за два года возвели прямо на дороге. Внутреннюю планировку намеренно сделали очень сложной, чтобы арестанты, вырвавшись из камеры, не могли найти выход.

Тюремный устав, сочинённый самой государыней, повелевал следить за заключёнными «крепко и неослабно во всякое время», но обходиться с ними «человеколюбиво». Правда, в это понятие входило клеймение арестантов (выжигание на лбу надписи «вор») — «чтобы они от прочих добрых людей были отличны». Также надзирателям разрешалось приковывать заключённых цепью к «исправительному стулу» (большому чурбану) и наказывать кнутом за различные проступки.

При Николае I для охраны и защиты Владимирской тюрьмы была создана специальная рота солдат. А во второй половине XIX века учреждение приняло первых политических заключённых — участников польского восстания 1863-1864 годов.

Зря подкупили надзирателя

Известно, что членом попечительского совета Владимирской тюрьмы был А.И. Герцен, который ежегодно жертвовал на её нужды 25 рублей золотом — солидные по тем временам деньги. Специальная комиссия следила за рационом для арестантов. В меню входили картофельное пюре, бульон, мясные котлеты, компот из чернослива и яблок, а также килограмм хлеба в день. Больные получали дополнительную порцию мяса и молоко.

До революции самым известным заключённым Владимирского централа был видный большевик Михаил Фрунзе: в 1910 году за покушение на убийство полицейского урядника его приговорили к смертной казни, которую заменили на шесть лет каторжных работ.

С фамилией этого арестанта связана легенда о единственном удачном побеге из централа. Но согласно версии, изложенной в книге сокамерника Фрунзе революционера Скобейникова, изданной в 1926 году, этот побег тоже не удался — подкупленный надзиратель напился и уснул, забыв вывести Михаила Васильевича из камеры. Правда, через некоторое время Фрунзе удалось бежать — из здания суда во Владимире.

Пропавшие архивы

После установления советской власти большевики поначалу провозгласили уничтожение всех тюрем как «проклятого наследия царского режима». Но их, в том числе и Владимирский централ, закрыли всего на год. Революционеры пришли к выводу, что расстрелять всех врагов просто невозможно, кто-то из них должен отбыть наказание и перевоспитаться.

С 1918 года Владимирская тюрьма стала местом заключения для тех, кто выступал против новых порядков или не желал их приветствовать: белогвардейцев, дворян, священников, эсеров, меньшевиков и т.д. Арестантов перевоспитывали с помощью принудительных работ и культурно-массовых мероприятий — заключённые слушали лекции, проводили религиозные диспуты, ставили спектакли и даже организовали свой симфонический оркестр.

С конца 1920-х годов Владимирский централ стал особой тюрьмой ОГПУ, здесь содержались политические заключённые, ранее занимавшие высокие должности: арестованный в 1933 году бывший первый секретарь ЦК комсомола Ефим Цетлин, взятый под стражу в 1938 году второй секретарь ЦК компартии Узбекистана Сулейман Азимов и другие. Лекции и концерты прекратились, режим резко ужесточился.

В 1929 году город Владимир вошёл в состав Ивановской области. Архивы централа увезли в Иваново — и там они загадочным образом пропали. Похожие события произошли в 1941 году, когда во время войны тюрьму готовили к эвакуации и все документы были уничтожены. Поэтому в истории Владимирского централа до сих пор остаётся немало загадок.

Концерты в камере

Согласно легендам, в 1930-х годах в централе регулярно расстреливали заключённых, а их тела закапывали на пустыре за стенами тюрьмы. Никаких документов об этом не сохранилось. Можно лишь сказать, что количество арестантов в этот период времени возросло — поскольку был возведён ещё один корпус, с учётом принятых тогда норм содержания численность заключённых могла доходить до 2,5 тысячи человек.

Во время и после войны централ не изменил своего статуса. Одним из самых знаменитых заключённых того времени был граф Василий Шульгин — идеолог белого движения, бывший заместитель председателя Госдумы, принимавший отречение от престола императора Николая II. В 1944 году его похитили в Югославии и переправили в СССР. Он был приговорён к 25 годам заключения, из которых отсидел десять. После освобождения Шульгин остался жить во Владимире (сначала в доме престарелых, потом ему выделили небольшую квартиру), где его навещали Мстислав Ростропович и Илья Глазунов.

Во Владимирском централе отбывали наказание две великие артистки — Зоя Фёдорова и Лидия Русланова. Первую арестовали в 1946 году за связь с американским дипломатом, от которого Фёдорова родила дочь. Русланову осудили в 1948 году по обвинению в антисоветской пропаганде. Женщины долгое время сидели в одной камере. Лидия Русланова устраивала там концерты для других заключённых, но на просьбы тюремного начальства выступить на праздничном вечере для администрации неизменно отвечала: «Соловей не поёт в клетке» — за что неоднократно попадала в карцер. Русланову освободили в 1953 году, Фёдорову — в 1955-м. После освобождения первое время актриса жила в квартире у певицы.

Секретные арестанты

В 1952 году в одиночных камерах Владимирского централа были размещены 32 «номерных» заключённых. Никто не знал их фамилий и должностей. По легенде, список этих арестантов с указанием таких сведений существовал в единственном экземпляре и хранился у Сталина. В тюрьме прибывших называли только по номерам.

Исследователям удалось восстановить фамилии этих заключённых — правда, не всех. Ими оказались министры бывших правительств Литвы, Латвии и Эстонии (стран, насильно присоединённых к СССР в 1940 году), их жены, несколько немецких и японских военачальников и две родственницы Иосифа Сталина — сестра его жены Анна Реденс (Аллилуева) и супруга брата жены Евгения Аллилуева.

«Номерным» заключённым, в отличие от других арестантов, разрешалось иметь в камере книги, делать записи, а также отдыхать в постели в любое время суток и иметь при себе деньги (до 100 рублей), на которые надзиратели покупали им дополнительные продукты.

Тем не менее, многие из этих арестантов не дожили до освобождения. Их хоронили в безымянных могилах, которые намеренно ровняли с землёй.

Ещё один засекреченный заключённый поступил во Владимирский централ в январе 1956 года. Правда, он имел имя и фамилию — Васильев Василий Павлович. Специально для него в камере постоянно стояли цветы и работало радио. Но надзирателям дали строжайшее указание ни в коем случае не разговаривать с этим арестантом. И только намного позже по тюрьме поползли слухи, что этот заключённый — сын «вождя народов» Василий Сталин, осуждённый за злоупотребление служебным положением. По собственной инициативе он работал в тюрьме токарем и механиком, сделанная им тележка для перевозки продуктов хранится в централе до сих пор. После освобождения в 1960 году сыну генералиссимуса разрешили поселиться в Казани, где он спустя два года скончался.

Диссиденты и уголовники

В 1970-е годы во Владимирском централе отбывали заключение знаменитые диссиденты: писатель Юрий Даниэль (отсидел пять лет за антисоветскую агитацию, позже вернулся в Москву), правозащитник Натан Щаранский (три года тюрьмы и 10 лет колонии строгого режима за враждебную деятельность против СССР, после освобождения уехал в Израиль, где занимал министерские посты), писатель Владимир Буковский (два года тюрьмы и пять лет лагерей за антисоветскую агитацию и пропаганду, в 1976 году его обменяли на чилийского заключённого, главу местной коммунистической партии Луиса Корвалана).

Владимирский централ (официальное название — тюрьма №2 УФСИН Владимирской области) перестал быть политической тюрьмой в 1978 году — в канун московской Олимпиады. Сейчас это учреждение, где содержат уголовных преступников. Женщин и несовершеннолетних среди арестантов больше нет. Средний возраст заключённых — около 30 лет, их количество — примерно 1,5 тысячи человек, из них чуть больше 10 приговорены к пожизненному заключению. Режим строгий, но условия содержания приближены к международным стандартам: во многих камерах есть телевизоры и холодильники, арестантам разрешены передачи и свидания. По желанию заключённые могут работать (производят спортивный инвентарь, особой популярностью пользуются мячи с символикой централа), их зарплата составляет 3-4 тысячи рублей в месяц.

В 1996 году на территории тюрьмы создан музей, популярный у российских и зарубежных туристов. Люди приходят прикоснуться к тайнам одной из старейших тюрем нашей страны, понимая, что у подобного места свои герои и память.