Улугбек — повелитель звёздного неба

Он говорил, что религии рассеиваются, как туман, царства разрушаются, но труды учёных остаются на вечные времена. Улугбек был внуком великого Тамерлана, а потому всю жизнь ему приходилось совмещать труды государственные с научными.

Рождённый в боях

Внук Железного Хромца появился на свет в дыму и пламени дедовских походов. Войско Тамерлана штурмовало крепость Мардин, когда прекрасная Гаухаршад бегим, жена его четвёртого сына Шахруха, разрешилась от бремени мальчиком. Тимур был так рад рождению наследника славы Тимуридов, что помиловал жителей Мардина и даже повелел вернуть им захваченное его воинами имущество.

Новорождённого назвали в честь прадеда — Мухаммедом Тарагаем. Полное имя мальчика звучало так: Мухаммед Тарагай ибн Шахрух ибн Тимур Улугбек Гураган. А в истории он остался как Улугбек (с тюркского — «великий бек»).

Тамерлан воспитывал внуков в строгости, чтобы из них получились сильные и безжалостные правители. Мухаммеду Тарагаю, как и другим царевичам, доставалось достаточно внимания Железного Хромца. В мирное время мальчика учили скакать на коне, владеть мечом и луком, а когда дед выступал в очередной поход, он брал внука с собой. Всего трёх лет от роду Мухаммед отправился с Тамерланом в Индию, в пять лет увидел Сирию и Малую Азию (второй в его жизни поход занял целых пять лет). Когда царевичу исполнилось десять, дед ушёл воевать в Китай, а внука оставил править восточной частью своей державы, чтобы ребёнок быстрее стал настоящим мужчиной. Для того же скорейшего взросления Мухаммеда Тарагая женили на девочке из Чингизидов — Тимур и его потомки охотно роднились с потомками Чингисхана.

Не война, но наука

Тамерлан, вероятно, рассчитывал увидеть и правнуков, но судьба распорядилась иначе: на пути в Китай он скончался от неведомой хвори, и в его империю пришёл хаос. Сыновья Железного Хромца принялись делить его земли в кровопролитных сражениях.

Шахрух, младший из сыновей Тимура и отец Мухаммеда Тарагая, отвоевал для себя прославленный Хорасан и соседний с ним Мавераннахр. Столицей его владений стал Герат, который жена Шахруха, Гаухаршад бегим, превратила в центр наук и искусств. Она оказывала покровительство каждому, кто мог украсить земли её супруга строениями, стихами или картинами, или просто учёными рассуждениями об устройстве Вселенной. В Герат стекались архитекторы, художники, поэты и философы, и все они, несомненно, оказали изрядное влияние на подрастающего Мухаммеда Тарагая.

Дальнейшая его жизнь показывает, что разум юного царевича все больше склонялся к познанию, а не к завоеванию окружающего мира. Едва юноше исполнилось пятнадцать лет, как отец передал ему в управление Мавераннахр с центром в Самарканде. С этого момента все называли его Улугбеком — он стал полноправным владыкой своей провинции. И такого правителя Мавераннахр обрёл впервые за всю свою историю.

Случайная встреча

В детстве, во время одного из военных походов, Мухаммеду Тарагаю показали развалины некогда прославленной обсерватории — даже руины её выглядели внушительно, казалось, её стены почти достигают звёздного неба. Может быть, именно тогда мальчик дал себе слово построить собственную обсерваторию, чтобы изучать в ней бесчисленные звезды, холодно взирающие на него с небес.

Получив в наследство Самарканд, Улугбек всерьёз взялся за исполнение детских мечтаний. Для начала по его указу в городе построили необычное медресе. Из традиционной религиозной школы он сделал настоящий университет, где, наряду с богословием, можно было посещать курсы логики, философии, астрономии, математики и естественных наук. Для преподавания в медресе Улугбека были приглашены многие учёные светила того времени — неудивительно, что это учебное заведение считалось одним из лучших в странах Востока.

Занятная история связана с назначением первого мударриса (ректора) Самаркандского медресе. Рассказывают, что однажды Улугбек в компании сановников и учёных стоял возле недостроенного здания будущей школы и сетовал, что до сих пор не найден человек, способный возглавить училище. Проходивший мимо дервиш (странствующий монах, проповедник) вмешался в беседу и принялся с таким знанием дела рассуждать на научные темы, что понять его могли далеко не все присутствовавшие при разговоре. Улугбек понял, что случайно встретил гениального учёного, и недолго думая назначил его главой школы.

В мире и благоденствии

Вскоре после строительства медресе архитекторы создали настоящее чудо инженерной мысли — новую обсерваторию. На стене её красовался огромный (радиусом около 40 метров) секстант высокой точности, с помощью которого сам Улугбек и его «команда» учёных производили астрономические вычисления. Почти десятилетие понадобилось им для составления «Гурганского зиджа» — каталога звёздного неба, где значилось более тысячи звёзд. Кроме того, Улугбеку удалось вычислить наклон земной оси по отношению к плоскости орбиты Земли и продолжительность звёздного года. Согласно современным данным, в первом случае учёный правитель ошибся на 32 секунды, а во втором — менее чем на минуту. Важно, что эта поразительная точность вычислений достигалась при помощи простейших инструментов, то есть почти на глазок.

Было бы неверно считать, что Улугбек занимался лишь высокой наукой — его познания приносили и практическую пользу. Основательно подготовившись, он провёл в Мавераннахре денежную реформу, положительно отразившуюся на экономике провинции. Сперва по его указу из обращения изъяли старые разномастные монеты, одновременно вводя в оборот новые деньги. Когда масса новых монет стала преобладающей, хождение денег старой чеканки запретили. При этом новые медные деньги чеканили лишь на одном монетном дворе, расположенном в Бухаре, а серебряные деньги выпускали в столичном монетном дворе Самарканда.

Почти четыре десятилетия правления Улугбека Мавераннахр провёл в мире и благоденствии, не зная ни войн, ни эпидемий, ни грызни за власть. К несчастью, за всеми государственными и научными трудами Улугбек отдалился от своих детей и совершенно не занимался воспитанием наследника — Абд аль-Латифа. Это небрежение привело к трагедии, оборвавшей жизнь великого учёного.

Отцы и дети

Старший сын Улугбека родился достойным наследником двух воинственных династий — потомков Тамерлана и Чингизидов. Он был далёк от отца и не понимал его пристрастия к наукам — гораздо больше юношу прельщали военные походы. Поэтому, когда после смерти Шахруха племянники Улугбека захватили провинцию Хорасан, именно Абд аль-Латиф бросился отвоёвывать наследство деда. Удача, однако, отвернулась от него: войско вскоре было разбито, а сам аль-Латиф оказался в плену. Улугбек был готов отказаться от прав на Хорасан при условии освобождения сына, о чём и договорился с его противниками.

Абд аль-Латифа отпустили, он явился к отцу в Мавераннахр и стал упрекать его в слабости и презрении к семейной чести. Из уважения к памяти великих предков или просто не желая окончательно рассориться с сыном, Улугбек собрал войско почти в сотню тысяч человек и вместе с Абд аль-Латифом выступил против племянников. Поначалу они одерживали победы одну за другой, но внезапно сын обернул свою часть войска против… Улугбека! После нескольких кровопролитных стычек правитель Мавераннахра решил сдаться, чтобы не пролить сыновнюю кровь. Улугбек просил Абд аль-Латифа помиловать его воинов и разрешить ему отправиться в хадж (паломничество) в Мекку. Юноша якобы согласился, но оказалось, что ему мало было стать правителем. Он желал лишить жизни собственного отца. Рассказывают, что по пути в Мекку Улугбек остановился на ночлег в доме крестьянина — там-то его и нашли наёмные убийцы, посланные сыном. Абд аль-Латиф недолго владел землями отца, но даже за этот краткий срок приобрёл славу жестокого и недальновидного правителя. Только занявший его место двоюродный брат Абдулла ибн Ибрагим Султан воздал должные почести Улугбеку: над его могилой было установлено великолепное надгробие, чтобы о великом учёном и правителе помнили жители и гости Самарканда.

Из глубины веков

А последняя страница истории Улугбека была перевёрнута спустя века после его смерти, в 1941 году. В это время в Самарканд приехала правительственная экспедиция, чтобы изучить все подробности погребения членов династии Тимуридов в мавзолее Гур-Эмир. В числе прочих учёные вскрыли и могилу Улугбека. Его похоронили так, как полагается истинному шахиду (мусульманину, принявшему мученическую смерть), в той самой одежде, в которой он был убит. Антрополог Михаил Герасимов, принимавший участие в экспедиции, по собственному методу реконструировал наружность Улугбека, и наши современники могут увидеть, как выглядел этот «учёный на троне».

От Улугбека потомкам остались многочисленные научные открытия и уникальные здания, но личных его вещей в музеях и частных собраниях сохранилось совсем немного. Арабский шейх, эмир Кувейта ас-Сабах, хранит в своей коллекции рубин, принадлежавший Улугбеку. Его шкатулка вошла в экспозицию Стамбульского музея Топкапы. А в Британском музее представлена его нефритовая чаша с ручкой в виде кусающего край чаши льва.

Видимо, один из самых образованных людей своего времени не окружал себя всякой роскошью и не имел избытка вещей, поскольку искренне верил, что лишь учёные труды остаются на вечные времена.