Существует ли «сыворотка правды»?

Серьёзные силовые структуры различных государств около 100 лет работали над химическими формулами веществ, способных «разговорить» самого волевого и тренированного неприятеля. Удалось ли им добиться успеха?

Ложь — главный инструмент любого конфликта. Не имея правдивой информации о планах врага, нельзя вести с ним успешную борьбу. Во все времена сведения от военнопленных или признания от преступников получали методом кнута и дыбы — способ грязный, кровавый и часто не дающий гарантированного результата. В XX веке бурно развивающаяся химическая наука позволила подойти к проблеме с другой стороны.

Истина в вине

Проще всего разговорить человека, напоив его алкоголем. Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Однако выведать действительно важные секреты даже у очень нетрезвого человека получится едва ли. У большинства людей спиртное лишь отчасти снижает самоконтроль. Серьёзные же тайны требуют серьёзных средств.

История «сыворотки правды» началась в 1913 году. Роберт Хаус, акушер из штата Техас, принимая роды, ввёл женщине скополамин — алкалоид, широко применявшийся тогда как обезболивающее средство. Муж роженицы долго не мог найти весы, чтоб взвесить ребёнка. Когда он в раздражении воскликнул: «Где же эти чёртовы весы?», находящаяся под действием скополамина женщина чётко ответила: «Они в кухне, на гвозде за картиной». Доктор был поражён: пациентка, находясь в неадекватном состоянии, прекрасно поняла вопрос и дала верный ответ.

Спонсор статьи сайт Totalstok.ru. Скупка элитного алкоголя и антиквариата в Москве, по всей России и СНГ. Продать вино выгодно.

Хаус провёл массу экспериментов, подбирая дозировку, пришёл к выводу, что препарат эффективен, и… предложил его криминалистам. Странная идея для врача-акушера, но будем считать это капризом судьбы. Метод получил название «наркоанализ» и начал широко применяться полицией.

Принцип работы «сыворотки» заключается в воздействии на нервную систему человека. Принято считать, что система эта многоуровневая: на нижнем уровне находятся рефлексы, регулирующие дыхание, пищеварение, биение сердца, выше — контроль за равновесием, передвижением тела в пространстве. На самом верху — высшая нервная деятельность, или сознание. В грубом приближении сознание состоит из двух пластов — глубинного (самосознание) и поверхностного (самовыражение).

Самовыражение является результатом взаимодействия самосознания с окружающим миром и имеет основной целью адаптацию личности к внешним факторам. Чтобы получить доступ к чистому самосознанию, не умеющему ни лгать, ни запираться, необходимо отключить запрещающий ситуационный контроль самовыражения. Именно это отчасти и происходило под воздействием скополамина.

Впрочем, доктор Хаус пытался выдать желаемое за действительное. Дело в том, что выборочное отключение определённых зон мозга невозможно даже на современном этапе развития фармакологии и медицины. В результате, воздействуя наркотиком или алкоголем на подследственного, мы получаем своеобразный пэчворк, лоскутное одеяло. Какой лоскуток сознания будет активирован и как он себя поведёт, точно не известно никому.

Некоторое время сторонники «наркоанализа» считали его таким же надёжным, как дактилоскопия, но судебные органы решительно с ними не согласились. После серии инцидентов суды напрочь отказались учитывать показания, полученные под наркозом. Чуть позже выяснилось, что реальная эффективность «сыворотки» составляет от 70 до 50%, и матёрый лжец, накачанный скополамином, способен лгать, а говорящий правду может запутаться в показаниях.

Наряду со скополамином в сферу внимания спецслужб попали и гипноз, и средства психиатрии, такие как амитал натрия. В сочетании с кофеином или пентоталом этот барбитурат вызывает у человека развитие эйфории. Через несколько минут пациент охотно беседует с врачом, отвечая на любые вопросы, в том числе на те, говорить о которых не собирался вовсе.

Под кайфом

Идея легко и бескровно получать искомую информацию оказалась настолько заманчивой, что спецслужбы взялись за эксперименты с наркотиками. В 1940-х самой популярной темой стал мескалин — наркотик из мексиканского кактуса пейот, который индейские жрецы употребляют в магических ритуалах. Предшественник ЦРУ — Управление стратегических служб США пыталось использовать пейот в качестве «сыворотки правды». Опыты велись над заключёнными. После того как мескалин не оправдал ожиданий, правдолюбцы попробовали перейти к марихуане. Случай, когда задержанный полицией мафиози Лаки Лучано, обкурившись, начал с потрохами сдавать подельников, так вдохновил сотрудников ЦРУ, что они даже попробовали тестировать марихуаной подозреваемых в симпатиях к коммунистам — без особого, впрочем, успеха.

Дальше была программа MK-ULTRA, в рамках которой ЦРУ испытывало полусинтетический психоделик ЛСД в качестве средства для вытягивания информации. Эксперименты с ЛСД начались в 1950-х и продлились как минимум десятилетие, но галлюциногенный идол американской контркультуры 1960-х тоже не дал ожидаемого результата.

Поиски вещества, развязывающего языки, продолжались до начала 1970-х годов. К примеру, ЦРУ колдовало над псилоцибиновыми грибами и ядом кураре, хотя уже и без прежнего энтузиазма.

Менделеевы из НКВД

Пока в США увлечённо отмеряли дозы скополамина и мескалина, СССР тоже не оставался в стороне от гонки за химической правдой. Работы по изучению ядов велись в Стране Советов ещё с 1920-х годов. В 1937-м лабораторию Всесоюзного института биохимии перевели в ведомство НКВД и назвали «Лабораторией X». В 1942 году один из её руководителей, доктор Майрановский, работая с мощнейшим ядом — рицином, неожиданно обнаружил, что при определённой дозировке рицин вызывает у подопытных повышенную откровенность. Видимо, с этого времени в «Лаборатории X» начали разработку «сыворотки правды».

Информация о результате поисков, конечно, засекречена, мы можем лишь предполагать, опираясь на косвенные догадки, обрывочные сведения о некоторых событиях, воспоминания очевидцев. Часто упоминаемым примером служит суд, состоявшийся над главой Венгерской католической церкви Иосифом Миндженти — в конце 1940-х годов. Кардинал давал свои признательные показания так механически, что напрашивался вывод о применении какой-то химии.

Достоверно известно, что в 1983 году, с санкции первого заместителя председателя КГБ Цинева, для расследования диверсии на станкостроительном заводе «Жальгирис» в Вильнюсе применялись спецпрепараты СП-26, СП-З6 и СП-108. Бывший генерал-майор КГБ Олег Калугин упоминает о том, что в КГБ перед допросами давали препарат СП-117, не имеющий вкуса, цвета и запаха. Бывший офицер ПГУ КГБ Александр Кузьминов пишет об эффективном применении СП-117 для проверки агентов на лояльность, а резидент советской внешней разведки в Копенгагене вспоминает о том, как по его просьбе в Великобританию доставляли «болтунчик». Кроме того, имеются утверждения бывших советских диссидентов об амитал-кофеиновом растормаживании, широко практиковавшемся в психиатрических клиниках СССР.

Резюме доктора Фарвелла

Едва ли не весь XX век сотрудники химических лабораторий спецслужб всего мира наперегонки изобретали эликсир правды. Пытаясь активировать нужные лоскутки сознания и усыпить ненужные, они испробовали тысячи формул, но… скорее, они смогли помочь медикам, создав новые методы лечения военных психозов или посттравматической амнезии. Откровения же, полученные под действием препаратов, часто оказывались мешаниной из правды, наркотического бреда, иллюзий самовнушения и неверных трактовок экспериментатора.

Кроме того, «гуманный» метод на деле оказался способным свести с ума, сделать калекой и даже убить. Определённый скепсис появился уже в 1950-х годах. Психиатр Стивен Хорсли писал: «Я использовал наркоз в качестве средства для получения признания. И в этом состоянии вину свою часто признавали даже невиновные люди».

Как бы сегодня удивились химики плаща и кинжала, узнав, что электроэнцефалография наконец дала возможность залезть в мозги человека без «сывороток» и «болтунчиков»! Американский учёный Ларри Фарвелл впервые разработал прямой нейронный интерфейс «мозг-компьютер». Теперь эксперт судебной нейробиологии через ЭЭГ-шлем может, минуя органы чувств, передавать нужные образы непосредственно в кору головного мозга, а потом, изучая неосознанную реакцию пациента (мозговой ответ P300-MERMER), совершенно объективно определить, лжёт он или говорит правду. А разнообразные «сыворотки правды» на сегодняшний день ушли в прошлое, навсегда став историей.