Странные завещания

Если человек прожил свою жизнь в скромном достатке, то вопрос о дележе его наследства чаще всего решается келейно, без участия посторонних. Но сколько трагедий и фарсов разыгрывается над могилой усопшего, когда на кону стоят крупные капиталы, доходные предприятия или бесценные фамильные сокровища! Даже при наличии грамотно составленных «в трезвом уме и твёрдой памяти» завещаний всегда находится место для проявления человеческой жадности и подлости.

«Непатриотичный» Нобель

В завещании богатейшего в своё время человека, изобретателя и промышленника, владельца десятков нефтяных и военных заводов плюс множества поместий, раскиданных по всей Европе, основателя знаменитой премии имеются следующие строки: «Я, нижеподписавшийся Альфред Бернхард Нобель, после зрелого размышления настоящим заявляю: все моё оставшееся имущество должно быть вложено моим душеприказчиком в надёжные бумаги и будет составлять фонд, проценты с которого будут ежегодно распределяться в виде премий тем, кто в течение предшествующего года принёс наибольшую пользу человечеству… Моё особое желание, чтобы при присуждении премий не принималась во внимание национальность кандидатов, каковой бы она ни была, и чтобы премию получал наиболее достойный, будь он скандинав или нет». Эта бумага вызвала бурю в самых высоких кругах Швеции.

Шведская общественность посчитала завещание Нобеля «непатриотичным». Со всех сторон, а особенно из гущи многочисленных родственников, в адрес покойного предпринимателя слышались обвинения в неуважении «священных» буржуазных традиций, в нарушении закона и чуть ли не в измене родине. Многие серьёзные политические деятели даже выражали сомнение в здравом рассудке фабриканта, предполагая, что завещание было написано из-за ощущения глубокой вины перед человечеством.

Газетная шумиха, в конце концов, докатилась даже до королевского дворца. Шведский король, исключительно из патриотизма, первоначально принял сторону противников завещания, но через пять лет после смерти завещателя, когда страсти уже немного улеглись, объявил цель Нобеля благородной и достойной осуществления. Так в муках родилась на свет знаменитая Нобелевская премия.

А вот в Америке…

В 1847 году в столице Соединённых Штатов был заложен первый камень прекрасного готического замка — старейшего на сегодняшний день здания знаменитого Смитсоновского института. Сейчас в состав этого серьёзного научного заведения входит обсерватория, национальный зоологический парк, многочисленные библиотеки, музеи и картинные галереи. А началось всё с необыкновенного завещания, оставленного английским учёным Джеймсом Смитсоном, человеком, никогда в жизни не ступавшим на берег Нового Света и не имевшим там ни родственников, ни друзей.

В 1826 году, за три года до смерти, Джеймс Смитсон в письменном виде изъявил последнюю волю, что в конечном итоге принесло ему бессмертие. Он оставил все своё немалое состояние племяннику Генри Хангерфорду при условии, что если тот умрёт бездетным, все деньги должны будут отойти «народу Соединённых Штатов Америки, дабы на эти средства основать учреждение, способствующее преумножению знаний и их распространению среди людей».

Столь необычайный поступок, по утверждению историков, был вызван полным разочарованием учёного в ценностях Старого Света. «Кладези знаний «залегают в недрах республик, но не монархий», — утверждал он. Наблюдая упадок и нездоровое брожение в политических и научных кругах Европы и своей родины, Смитсон невольно сравнивал этот гиблый процесс с тем, что происходило в быстро развивающейся, открытой и независимой Америке и, в конце концов, принял твёрдое решение — отдать все свои деньги молодой нации.

Через шесть лет после смерти Смитсона умер и его племянник, так и не оставивший наследников. После долгих споров о том, стоит ли принимать столь необычный посмертный дар (многие американцы считали, что подобные подношения от иностранцев унижают достоинство американского народа), правительство США отправило в Англию своего представителя, чтобы забрать деньги. В августе 1838 года в нью-йоркскую гавань прибыл корабль, в трюме которого лежало 105 кожаных кошельков, набитых золотыми соверенами на общую сумму более полумиллиона долларов. В то время этих денег вполне хватило для воплощения мечты английского учёного.

А в 1901 году в Новый Свет были перевезены и останки Смитсона, которые теперь покоятся в часовне у парадного входа в построенный на его деньги замок.

Всё для любимой собачки

Интересно, что богатое наследство иногда получают не только люди, но и любимые животные. К примеру, кинопродюсер Роджер Доркас своё состояние (65 миллионов долларов) оставил своему псу по кличке Максимилиан. При этом супруга продюсера, актриса Уэндли Дитрих не получила ни цента. Вдова была в ярости от вероломства благоверного и даже подала в суд, но… оспорить завещание не удалось, и пёс остался миллионером.

Однако хитрые адвокаты подсказали безутешной даме юридическую лазейку. Оказывается, Доркасу, чтобы иметь возможность открыть банковский счёт на собачье имя, пришлось выправить своему кобелю самые настоящие «человеческие» документы. Узнав, что пёсик является полноправным гражданином Соединённых Штатов, вдова, недолго думая, на совершенно законных основаниях вышла за него замуж и получила права опекунства. После смерти пса предприимчивая леди стала законной наследницей миллионов, так как собака, понятно, в отличие от своего хозяина, завещания не оставила.

Интересные факты

По сумме завещанных на благо науки денег Джеймса Смитсона опередил, пожалуй, только Генри Форд. Знаменитый автомобилестроитель велел после своей смерти распределить огромную часть своего состояния (полмиллиарда долларов) между четырьмя тысячами учебных и благотворительных заведений. Больше старины Генри на образование и науку никто пока не завещал.

Самое длинное завещание оставил известный американский государственный и общественный деятель, яростный борец против института рабовладения Томас Джефферсон. Только чтение адвокатами его последней воли заняло почти целый день. Чёткие и конкретные указания относительно своего имущества политик перемежал пространными рассуждениями о великом прошлом Америки и её не менее великом будущем. Надо заметить, что и после смерти Джефферсон оставался верен себе: чтобы получить свою долю наследства, родственники должны были обязательно выполнить одно условие — отпустить всех своих рабов на волю.

В противоположность Джефферсону, самое короткое в мире завещание оставил один британский банкир. Там было всего три слова: «Я полностью разорён».

Абсолютно бесполезное для наследников (в силу исторических причин) завещание написал умерший в 1913 году пинский городской голова Димич. Он оставил уездному земству пять тысяч рублей при условии, что этот капитал не будут трогать в течение двухсот лет. Понятно, что уже через четыре года от капиталов щедрого дарителя уже ничего не осталось.

А самым таинственным в мире завещанием считается документ, оставленный знаменитым миллиардером Амшелем Ротшильдом. В нём есть такие строки: «Категорически и однозначно запрещаю любую опись моего наследства, любое судебное вмешательство и обнародование моего состояния». Так что тайна реальных размеров состояния клана Ротшильдов до сих пор покрыта мраком.