Поздеев и Гилёв: бессмысленный побег
В октябре 1970 года двое советских студентов захватили небольшой самолёт, выполнявший рейс Керчь-Краснодар. Им удалось приземлиться в Турции и даже получить там политическое убежище. Но этот побег оказался самым бессмысленным в истории воздушного терроризма. После пребывания в лагере для перемешенных лиц оба угонщика добровольно вернулись на родину, где были арестованы и приговорены к длительным срокам заключения.
Без серьёзных причин
Преступниками были двоюродные братья: 21-летний студент Крымского медицинского института Николай Гилёв и 20-летний студент керченского филиала Севастопольского приборостроительного института Виталий Поздеев. Позднее на суде отмечалось, что серьёзных поводов для побега у молодых людей не имелось. Они вполне лояльно относились к советскому строю, не испытывали притеснений по религиозным или национальным мотивам, не мечтали покорить мир своим творчеством. Оба брата происходили из обеспеченных семей и имели возможность жить достаточно комфортно.
Но молодые люди считали, что за границей им будет лучше, и неоднократно пытались покинуть СССР. В 1969 году Виталий Поздеев спрятался в трюме круизного лайнера «Армения», следовавшего в Турцию. Правда, добраться до заграничного берега не получилось: из-за приступов морской болезни студент был вынужден сойти в Одессе. Николай Гилёв пытался устроиться в состав океанографической экспедиции, чтобы иметь возможность остаться в чужом порту, но безуспешно. Чуть позже оба брата проникли на туристический теплоход «Украина» и спрятались в ящике для инструментов. Ещё до отхода лайнера незадачливых беглецов обнаружили матросы. Братьев ссадили на берег без привлечения сил правопорядка.
Мешок на голове
Студенты разработали новый план: угнать небольшой самолёт. В те годы через Керченский пролив летали так называемые воздушные такси — лёгкие двухмоторные аппараты L-200 «Морава» чехословацкого производства, рассчитанные на одного пилота и четырёх пассажиров.
Братья решили выкупить все четыре билета, в полёте напасть на лётчика и угнать крылатую машину в Турцию. Чтобы научиться управлять летательным аппаратом, Николай Гилёв даже окончил курсы пилотов ДОСААФ в Севастополе.
С собой беглецы планировали взять деревянный муляж пистолета, ножи, верёвки и плотный мешок, который хотели набросить на голову пилота.
Дата была определена исходя из сложившихся обстоятельств. 15 октября того же 1970 года произошёл первый в СССР успешный захват воздушного судна. Литовские диссиденты, отец и сын Пранас и Альгирдас Бразинскасы, угнали в Турцию самолёт Ан-24Б, выполнявший рейс Батуми-Сухуми. Они застрелили 19-летнюю стюардессу Надежду Курченко и ранили членов экипажа. Преступники не были выданы турецкими властями и наказания на родине не понесли. Поздеев и Гилёв понимали, что после такого события во всех аэропортах страны усилят меры безопасности, поэтому план побега следовало реализовать как можно скорее.
Вылет состоялся 27 октября 1970 года, через 12 дней после преступления, совершенного Бразинскасами. Предварительно Поздеев и Гилёв приобрели в Керченском аэропорту билеты на себя и несуществующую женщину с ребёнком. Но когда выяснилось, что на рейс до Краснодара зарегистрировались только двое пассажиров, к ним подсадили ещё одного — 20-летнего уральского строителя Юрия Дербенёва. Крылатую машину пилотировал 49-летний лётчик Алексей Минченко, она поднялась в воздух во второй половине дня.
Гилёв и Поздеев сели на задний ряд, уступив третьему пассажиру место рядом с пилотом. Когда самолёт набрал высоту, угонщики набросились на Дербенева и Минченко. Пассажира, который был пьян, скрутили верёвками, а пилоту набросили на голову мешок и, затянув шнур на горле, оттащили от кресла.
Действовал абсолютно правильно
Гилёв занял место за штурвалом и направил самолёт в сторону Турции. Опоздания «воздушных такси» были обычным явлением, и в аэропорту Краснодара о случившемся долгое время не подозревали: о самолёте забеспокоились, когда он уже пересёк границу СССР и следовал над нейтральными водами.
Полёт продолжался три часа. Николай Гилёв ориентировался на показания компаса. Пилот Минченко предупредил угонщиков, что горючего может не хватить, но их это не остановило.
Наступили сумерки, и Николай Гилёв, не имевший опыта ночных полётов, понял, что не сумеет самостоятельно посадить крылатую машину. Пилота освободили и, угрожая ножом, заставили совершить приземление на замеченной внизу взлётно-посадочной полосе. Она располагалась на территории военной базы США недалеко от города Синопа. Во время посадки двигатели заглохли из-за того, что горючее закончилось.
Когда самолёт остановился, к нему подъехала машина с американскими военнослужащими. Гилёв и Поздеев вышли, а Минченко и Дербенёв остались на местах и объявили, что отказываются вести переговоры без советских представителей. На военную базу вызвали дипломатов, после чего пилота и пассажира поместили в специальный изолятор. Позже их вместе с самолётом отправили на родину.
Алексей Минченко некоторое время провёл под следствием, но, в конце концов, было принято решение о том, что в сложившейся ситуации он действовал абсолютно правильно, — и его вновь допустили к лётной работе.
В лагере для беженцев
Студентов-угонщиков в течение нескольких недель допрашивали сотрудники турецких спецслужб. Поначалу возникло подозрение, что они прибыли по заданию КГБ, чтобы убить отца и сына Бразинскасов, — уж слишком благополучно произошёл побег крымчан. От братьев пытались добиться информации о советских агентах и военных объектах. Убедившись, что перебежчики не знают никаких секретов и не имеют отношения к КГБ, турки, несмотря на протесты советской стороны, предоставили Гилеву и Поздееву политическое убежище.
Угонщиков перевезли в Стамбул и поместили в лагерь для беженцев. Им выдавали небольшие карманные деньги и разрешили в определённые часы гулять по городу.
Местные газеты и радиостанции рассказали о них своим читателям. Но дальше всё пошло совсем не так, как планировали молодые люди. История их побега вызвала лишь кратковременный интерес. Уже через несколько дней о братьях забыли. Ни денег, ни шикарной жизни не было и в помине. Парни получили комнату в бараке и скудное денежное довольствие.
Однажды они не вернулись домой в положенное время — и в качестве наказания провели ночь в карцере. А посольство США, куда они обратились за разрешением переехать в эту страну, не торопилось с ответом.
Покаянные письма
Зато активную игру с беглецами повели советские спецслужбы. С угонщиками регулярно встречались представители дипломатического корпуса. Братьям передавали письма от родственников — с просьбами вернуться домой. Их навестил знаменитый журналист-международник Валентин Зорин, который клятвенно заверил, что в случае добровольного возвращения беглецов не только простят, но и восстановят в институтах, а также предоставят им отдельные квартиры. В итоге братья подписали покаянные письма и выразили желание вернуться в СССР.
Кстати, эти письма спустя несколько лет были опубликованы в брошюре, клеймящей происки идеологических врагов советского строя, сбивающих молодёжь с истинного пути. В частности, приводились проникновенные слова Николая Гилева: «Только здесь я понял, как велика Россия, только здесь понял, что значит остаться без Родины, без родных».
20 декабря 1971 года братьев привезли на участок сухопутной границы между СССР и Турцией в районе посёлка Сарпи недалеко от Батуми. Здесь угонщиков передали представителям советской стороны. По случаю их возвращения в местном колхозе был устроен праздничный ужин, где беглецов потчевали шашлыками и вином. Утром их отвезли в Батуми и посадили в самолёт до Москвы.
В аэропорту столицы Гилёва и Поздеева арестовали и доставили в СИЗО Лефортово, обвинив в измене родине.
Жизнь после суда
Открытый судебный процесс над угонщиками состоялся в Керчи в сентябре 1972 года. Николай Гилёв каялся и просил о снисхождении. Виталий Поздеев, возмущённый лицемерием и ложью советских дипломатов, заявил, что ненавидит социалистический строй и сожалеет о своём возвращении. В итоге первый получил 10, а второй 12 лет лишения свободы.
Гилёв сидел в мордовских лагерях, где активно сотрудничал с администрацией и доносил на товарищей, за что и был досрочно освобождён в 1978 году. Виталий Поздеев, отбывавший наказание на Урале, неоднократно участвовал в лагерных протестах и пробыл в заключении от звонка до звонка.
Рейсы «воздушных такси» из Керчи в Краснодар отменили. По инициативе СССР в декабре 1970 года в Гааге представители ведущих стран мира подписали соглашение о том, что отныне захват гражданского воздушного судна приравнивается к уголовному преступлению, а не акту политического протеста, и поэтому угонщики не могут претендовать на получение политического убежища.