Мгинго: остров-коммуна свободных рыбаков

Вас не устраивает мировой порядок? Хотите жить по-другому? Почему бы и нет? Большинство из нас уверены, что невозможно построить свой собственный мир, не зависимый от тех, кто сильнее и диктует общие правила. Но есть люди, которые своими поступками доказывают обратное.

В мире со «старшим братом»

В Интернете можно найти обширный список самопровозглашенных виртуальных государств. Их учредители заявили, что теперь они сами по себе и официальные власти им не указ. Однако, как правило, такие «новообразования» не более чем шутка. Люди просто развлекаются. И все же среди этого списка попадаются вполне реальные независимые сообщества, которые существуют по собственным законам и не позволяют внешним силам вторгаться в их жизненное пространство. Вернее, власти, конечно, делают попытки скрутить бунтарей. Однако по разным причинам это им не вполне удается. В результате приходится идти на компромисс, и крохотное, но непокорное государство продолжает жить своей жизнью, договорившись о правилах сотрудничества со «старшим братом».

Самый яркий пример — копенгагенская Христиания, и о ней не раз писали в прессе. Отдельный район в столице Дании, где раньше укрывались наркоманы, а теперь благоденствуют художники и различные маргиналы, уже давно перестал бодаться с властью. Чиновники, в конце концов, примирились с его самостийностью, и район превратился в лучшую туристическую достопримечательность. Но все же это Европа, где зародился лозунг «Свобода, равенство и братство», который сегодня еще и подкреплен принципом толерантности, вынуждающим власти идти на уступки гражданам.

А что вы скажете об Африке? «Африка ужасна. Африка опасна», как писал Корней Чуковский. Люди там живут бедно. Многие в глубине души ропщут на несправедливые порядки, однако терпят, ибо деваться им некуда. Тем не менее, представьте, даже на Черном континенте можно при желании (и при стечении благоприятных обстоятельств) обустроить житье-бытье на собственный лад!

Калеле, уходи!

Вот пример. На озере Виктория есть крохотный остров под названием Мгинго. В 1991 году два кенийских рыбака — Далмас Тембо и Джордж Кибебе — решили обосноваться на нем всерьез и надолго. Дело в том, что в этих водах водится ценнейшая промысловая рыба — нильский окунь. За один месяц можно наловить рыбы на 250 долларов. Такую сумму на Большой земле зарабатывают месяца за три. Так в поисках сытой жизни наши рыбаки и переехали на Мгинго, где жили только змеи да птицы. Правда, прежде чем ступить на эту землю, им пришлось выселить с нее прежнего жильца — злого духа Калеле, что обошлось рыбакам в 300 кг рыбы, которые пришлось отдать шаману в качестве гонорара за проведение соответствующего обряда.

Вслед за первопоселенцами на остров подались еще 60 человек из сопредельных стран — Кении, Уганды и Танзании. Все эти люди признали главенство Тембо и Кибебе и согласились соблюдать установленные ими правила общежития. А те, в свою очередь, пообещали всегда следовать принципам справедливости и создать все условия, чтобы рыбаки смогли достойно зарабатывать. Так образовалась независимая коммуна. Молва о том, как хорошо живется в коммуне, постепенно разнеслась по окрестным поселениям, новые люди начали прибывать на остров, и к 2009 году население Мгинго достигло 131 человека. После чего патриархи коммуны, Тембо и Кибебе, приняли решение больше никого к себе не пускать. Почему? Причина проста: остров-то небольшой и вместить всех желающих не в состоянии. Разве что коммунары начнут строить свои лачуги на плотах…

Жизнью сообщества управляет сенат. Это Тембо и Кибебе, которым дано право руководить коммуной пожизненно, плюс пять выборных сенаторов (ими становятся наиболее достойные мужчины, достигшие 30-летнего возраста). Все важные решения принимает эта «великолепная семерка». И именно с ней приходится иметь дело официальным властям Кении и Уганды — государств, граница между которыми проходит по водному пространству озера Виктории. Загвоздка в том, что сам остров принадлежит Кении, а его обитатели ловят окуня в водах Уганды. Так кому платить налог?

Сам ты гиена…

Начались нешуточные конфликты. Однажды под предлогом защиты рыбаков от пиратов на остров высадилась угандийская полиция. Она подняла угандийский флаг и принялась вводить свои порядки и всячески притеснять честных тружеников. Однако после переговоров между министрами двух стран силовикам пришлось покинуть Мгинго. Для принятия окончательного решения в 2009 году эти министры даже прибыли на остров. Вот только в ходе переговоров так разгорелись страсти, что один министр обозвал другого гиеной и они чуть не подрались.

К счастью, разум все-таки возобладал, и было найдено единственно возможное дипломатическое решение. Кения и Уганда договорились оставить коммуну в покое при условии, что она будет платить налог и тем и другим. И коммуне пришлось уступить. С тех пор каждый рыбак отдает по 25% своей прибыли и той и другой стороне, что в сумме составляет половину заработка. Кроме того, коммунар платит 10% собственной коммуне на содержание аппарата управления и сил самообороны. Однако даже после такой обираловки доход местных рыбаков все равно остается выше, чем в среднем у их соотечественников.

С заботой о теле и душе

Словом, жители Мгинго — богачи! Чего никогда не подумаешь, глядя на это «Эльдорадо» со стороны. С виду остров напоминает… прибежище бомжей. Ветхие хибарки, похожие на металлические бытовки наших гастарбайтеров, прямо-таки жмутся друг к другу и буквально облепили все свободное пространство. Кажется, что самые крайние лачуги вот-вот сползут в воду. Длинные лодки рыбаков теснятся в воде и на кромке берега. Не задействованные лодки превращены женщинами в прачечные и сушильни. Однако если отбросить первое впечатление, можно заметить, что эти невесть из чего собранные домики стоят не так уж беспорядочно. Они выстроились вдоль проходов, напоминающих нечто вроде улочек, а рядом с «портом» даже расположилась небольшая рыночная площадь, где на ящиках разложены товары.

Мало того, некоторые бытовки отданы под общественные «здания» — магазинчики, пять баров (с бильярдом и телевизором, где все смотрят футбол), парикмахерская (она же салон красоты), аптека с настоящим доктором, несколько отелей и… четыре публичных дома (на острове 60% населения — мужчины, и многие из них живут одиноко)! О душе тут тоже заботятся — в такой же бытовке скромно, но со вкусом оборудована католическая церковь. Словом, коммунары живут полной жизнью и ни в чем себе не отказывают. А потому самое большое горе для них — быть изгнанными с любимого острова. За двадцать лет существования коммуны такое несчастье постигло шестерых. И поделом! Все они осмелились на неслыханное преступление — кражу. Нетрудно заключить, что преступности на острове фактически нет. Коммунары стараются вести себя честно и порядочно — ведь даже за мелкий проступок их могут подвергнуть унизительному наказанию, то бишь порке соломенными кнутами.

Одно но…

Конечно, в идеале коммуна была бы не против расширить свою территорию. Ведь, несмотря на то что новых жителей давно не принимают, население острова уже выросло почти до 1000 человек. И люди давно с вожделением взирают на соседний необитаемый островок под названием Усинго, который находится совсем рядом с Мгинго. Он больше по размерам и мог бы решить проблему перенаселения. Однако есть одно но. На Усинго живет злой дух. Его зовут Тук, и он очень свиреп. Мало того, там же обосновался и злой дух Калеле — тот самый, которого изгнали с Мгинго. Совладать с двумя духами сразу не берется ни один шаман. Так что по Усинго осмеливаются бродить только безумные биологи, которые иногда приезжают сюда по своим биологическим делам. А разумные жители Мгинго не хотят рисковать. Так же, как и солдаты Кении и Уганды. Обе эти страны были бы рады оккупировать Усинго. Но против злых духов даже пушки бессильны.