Майконг — может собака, а может лисица

А действительно! Вот поймает вас кто-нибудь, скажем, с телевидения, прямо на улице и спросит, направив на вас камеру: «Знаете ли вы, кто такой майконг?». И начнёте вы (если не знаете) рассуждать следующим, допустим, образом. Кинг-Конг, Гонконг, Меконг, майконг… Первый — очень большая (прямо королевская) обезьяна, второй — город, тоже очень большой, находится в Азии, третье — река, вроде бы тоже где-то в Азии… Итак, может быть, майконг — это какая-нибудь азиатская обезьяна?

Природоохрана может спать спокойно

А вот и мимо! И не азиатская, и не обезьяна! Майконг — это на самом деле лиса. Или нечто такое среднее между лисой и собакой, но всё-таки ближе к привычной для нас Патрикеевне, хитрой и коварной. Даже по-гречески название этого животного звучит как cerdocyon — в переводе на русский «лисособака» или «хитрая собака». Хотя при чём тут греки, совершенно непонятно! Ведь в Греции майконг никогда не был, а обитает он в Южной Америке, живёт там очень даже неплохо, во всяком случае, так утверждают многочисленные всемирные организации по охране животных. А эти организации такие — если какая-то животина вдруг где-то захандрит и попытается исчезнуть с лица земли, то они тут же поднимают шум и начинают собирать деньги на спасение этой животины от депрессии и полного истребления. Правда, шум и сбор денег пресловутую животину от истребления спасают крайне редко. От шума обычно толку мало, а деньги… Бог их знает, куда они деваются. Зато несколько позже мы узнаем из СМИ, что представителей какого-нибудь вида осталось на планете всего два десятка или что такой-то вид вообще приказал долго жить. Наверное, туда собранные деньги и уходят — на подсчёт тех особей, что ещё выжили, и на памятники тем, кому не повезло.

С севера — на юг!

Но вернёмся к майконгу. Даже у самых прожжённых организаций по защите кого ни попадя не хватает наглости собирать с людей деньги на спасение майконга от истребления. Майконг истребляться не желает и самостоятельно прилагает усилия по сбережению собственной шкуры.

Первые лисособаки, по свидетельству палеонтологов, появились около пяти миллионов лет назад на Северо-Американском континенте. Потом им там что-то не понравилось, возможно, похолодало, они переселились в Южную Америку и там уже обосновались окончательно. На сегодняшний день ареал майконгов — это Уругвай, Парагвай, Колумбия, Аргентина и Венесуэла. То есть те самые страны, где до мелкой хитрой лисицы никому нет никакого дела. Даже её шкура никому там не нужна, хотя бы по той причине, что на улице (в странах Южной Америки) и так жарко. Для большей гарантии собственной безопасности майконги селятся в пампасах, предпочитая заросли колючих кустов, — там их точно никто искать не будет.

Норы эти звери рыть не любят, но предпочитают жить под землёй, поэтому нагло занимают чужие, отыскивают брошенное жилище или выгоняют прежнего хозяина на улицу.

Кого бы съесть?

Что касается питания, то тут тоже всё поставлено на поток, решено заранее и полностью просчитано. Майконги, живущие до конца своей жизни парами, на охоту выходят вместе, но расходятся в разные стороны, чтобы друг другу не мешать.

Каждый из них, что поймает, то и поест, и домой немного притащит — про запас. Охотятся эти звери исключительно по ночам, что тоже увеличивает степень их безопасности и сокращает возможность встречи с более крепким хищником или с человеком — мало кто из людей рискнёт ночью гулять по колючим кустарникам.

Интересно, что когда майконг сыт, он прекращает охоту на кроликов и прочих и переходит исключительно на насекомых. Возможно, бережёт фигуру. Кстати, за это многие фермеры ценят майконга и не стараются его истреблять — он действительно является грозой вредных для сельского хозяйства насекомых и, уничтожая их в большом количестве, приносит ощутимую пользу.

Едят майконги практически всё, что движется. Их выбор блюд мало отличается от меню обычной лисы: те же мыши-полёвки, заснувшие в неудачном месте птицы, их яйца, кролики, рыба, земноводные, всякая мелкая и не слишком агрессивная живность. Единственным исключением являются крабы. Крабов майконги, особенно те, кто живёт неподалёку от океанских берегов, очень даже любят, хотя и не ставят на первое место в своём меню. В некоторых местах этих животных даже так и называют — лисы-крабоеды.

Ничего удивительного в этом нет. Крабы вкусные и полезные, все это знают. И не исключено, что какая-нибудь сибирская чернобурка тоже с удовольствием питалась бы от случая к случаю крабами, вот только до океанского берега ей слишком далеко.

Домашний лис

Размеры майконги имеют достаточно скромные, близкие к размерам привычных для нас лис: длина тела — чуть больше полуметра, плюс хвост — сантиметров 30, вес — килограммов пять-семь. Спина светло-серая с чёрной полосой, остальное тело такое же рыжее, как и у кумушки, героини народных сказок, и с такими же чёрными «носками» на ногах. И морда такая же нахальная и хитрая.

Это животное достаточно легко приручается, поэтому в деревнях Венесуэлы или Уругвая довольно часто можно встретить живущую в доме лису вместо собаки. Но вот беда — как и обычные лисы, майконги часто становятся переносчиками бешенства. Правда, вспышки бешенства приходятся обычно на периоды засухи, и вот тут тем майконгам, кто не успел сойти с ума, лучше всего убираться подальше от человеческих жилищ — на них начинается самая настоящая охота на истребление. Боятся люди бешеных лисиц — и правильно делают. А вот хозяева одомашненных майконгов идут на оправданный риск — лишают своего питомца возможности контактировать с его дикими сородичами, плюс специальные ежегодные прививки — и вопрос решён.