Когда лошади стали домашними?

Маршалу СССР Семёну Михайловичу Будённому по статусу полагался портрет во весь рост, да ещё и на коне. Попозировав несколько сеансов, Будённый занялся своими делами, а художнику пришлось дорисовывать портрет без натурщика.

Конь или кобыла?

И тут встал вопрос о лошади. И вопрос этот художник решил (как ему сначала показалось) просто и с блеском, отыскав фотографию, где верхом на лошади сидит другой советский маршал — Климент Ворошилов. Оставалось лишь поменять Ворошилова на Будённого — и дело сделано!

Увидев это произведение искусства, Будённый даже позеленел от гнева:

«Меня?! На Климкиной кобыле?! Да я тебя!».

Портрет пришлось срочно переписывать.

Было бы удивительно, если бы маршал перепутал своего любимого Казбека с каким-либо другим конём, а тем более — с кобылой. Знал бы об этом художник, меньше было бы неприятностей.

Последняя роль

В период революции и Гражданской войны в России конные армии сыграли значительную, если не сказать — главную роль. Эпоха танков ещё только зарождалась. Пулемёты уже были достаточно популярны, но все же отличались невысокой надёжностью, и их частенько заклинивало как раз в тот самый момент, когда внезапно налетевшая конная громада сносила вражескую пехоту и рубила в капусту самих пулемётчиков. Опять же, боевые тачанки, способы связи, эвакуация раненых — практически все работало благодаря лошадям.

Другое дело, что эта главная роль оказалась для лошадей последней — последующие боевые действия во всём мире легли на плечи техники. Мы сомневаемся в том, что лошади испытали по этому поводу сильное расстройство. Скорее — наоборот. В конце концов, сколько можно подставлять себя то под мечи, то под копья, то под пули и снаряды? Пора и честь знать. Тем более что эксплуатация человеком лошади началась так давно, что даже сам человек уже толком не помнит, когда он лошадь одомашнил.

Будем одомашнивать!

Если говорить о происхождении лошади, то наука утверждает, будто животное, отдалённо её напоминающее, появилось на Земле примерно 54 миллиона лет назад. Палеонтологи, обнаружившие полустёртые следы присутствия на планете этой «перволошади», назвали её эогиппусом, что в переводе с латыни звучит очень поэтично — «лошадь рассвета». Однако впоследствии более маститые кабинетные учёные обозвали зверя гиракотерием, чем разрушили всю поэзию, но создали некую тайну происхождения, так как расшифровки этого слова они не оставили. На самом деле, если бы кто-нибудь из ныне живущих людей, даже имеющих прямое отношение к копытным, увидел бы это создание живьём, он ни за что не сказал бы наверняка, кто перед ним стоит: эогиппус или гиракотерий. Но не лошадь, это точно.

Затем, в течение миллионов лет в организме эогиппуса (или гиракотерия) происходили некие преобразования, которые и привели к появлению на свет «классической», скажем так, лошади. Наши далёкие предки увидели эту лошадь и сказали: «Вот оно, годится». После чего начали её одомашнивать.

Знакомьтесь: ук!

Научные исследования доказывают, что в мире существовало несколько крупных очагов одомашнивания лошади, и Средняя Азия — один из древнейших. Здесь, в отложениях бронзового и даже каменного веков, были обнаружены останки животных, наиболее близких к современным скакунам. Да и у древних народов Малой Азии конь назывался «животным с востока». Это говорит о том, что домашняя лошадь попала к ним из стран, расположенных в Средней Азии.

Азиатское происхождение лошади подтверждают и лингвистические исследования. Например, монгольские кочевники всегда называли коней «ук». А, скажем, индейцы племени мицран (Перу) величают лошадь «оквилаупаракламарукоаллу-накланата», что переводится как «лысый гуанако белого человека, пришедшего с моря».

Такую разницу в длине слов, обозначающих одно и то же, объяснить достаточно легко. Для кочевников лошадь — в буквальном смысле вся жизнь. Потому в монгольском языке лошадь получила короткое и легко запоминающееся слово. Индейцы же, понятное дело, увидели лошадей лишь с прибытием колонизаторов. Пришлось выдумывать новое слово, соответствующее лошадиному статусу. Вот оно и получилось таким длинным и непроизносимым. Что касается гуанако, то так индейцы называли одну из разновидностей лам. Очевидно, ламы показались им намного ближе к лошадям, чем другие животные.

Но мы не будем углубляться в лингвистику, наш рассказ пойдёт непосредственно о лошадях.

Татарская Русь

Совсем свежие научные изыскания доказывают, что в древней Европе всё-таки были и свои домашние лошади, во всяком случае, сходные с ними виды животных.

На Руси в домонгольский период существовали, грубо говоря, две породы верховых лошадей: русская улучшенная (центральные и западные области) и татарская (на окраинах). Большей частью эти породы представляли собой удачную смесь ливонских тяжеловозов и лёгких татарских лошадок. Но сама по себе русская конница (особенно её количество), по сравнению с вражеской, оставляла желать лучшего, что и послужило одной из причин завоевания Руси монголота-тарами.

После того как супостат покинул Русь, разрушенное за этот период коневодство вновь начало набирать силу. Однако ещё долгое время русские князья, не желая даже отдалённо походить на татарских наездников, предпочитали высокорослых, откормленных и неторопливых лошадей, что по-прежнему отрицательно сказывалось на военной мощи.

Первым, кто отбросил ложный стыд и грамотно оценил преимущества невысоких и лёгких лошадей в бою, был князь московский Дмитрий Донской. Он, не стесняясь, сажал своих конников на татарских лошадок, и это новшество тут же положительно сказалось как на всех проводимых Донским военных действиях, так и в дальнейшем.

Далеко гляжу

Знаете ли вы, что у лошади есть свой взгляд на жизнь? Нет, не в философском смысле (хотя, кто знает), а чисто физиологическом. Вот смотрите: во-первых, её глаза расположены так, что обзор составляет 350°, а потому лошадь видит абсолютно всё, кроме того, что находится у неё сразу за затылком, над лбом и под подбородком. Следовательно, она часто видит объекты, которых ещё не заметил всадник. Если вы совершаете верховую прогулку и ваш конь внезапно заволновался, просто проследите, куда повёрнуты его уши — они всегда указывают туда же, куда и взгляд.

Во-вторых, лошади также обладают развитой способностью видеть в темноте и великолепно оценивают на глаз расстояние до предметов (о чем свидетельствует их умение с ходу, не задумываясь, брать препятствия). Единственное, в чём лошадиное зрение уступает человеческому, — цветовосприятие. Правда, исследователи ещё не пришли к окончательному выводу: живут ли лошадки в мире жёлто-голубых тонов, или им ближе зелёные оттенки, и отличают ли они серый от красного. На этот счёт мнения исследователей крайне противоречивы.